Форум » Реконструкция и военная история » Истории из Северной войны про "цивилизованных" европейцев и жестоких варваров русских » Ответить

Истории из Северной войны про "цивилизованных" европейцев и жестоких варваров русских

бомбардир: «Расспрашивал я у солдат 2 человек, которые были в неволи у шведов, каким образом их шведы побили, взяв в полон. Один сказывает: как взяли их в полон, и посадили в ызбу капитана и 15 человек салдат здоровых и раненых, и держали их за караулом до вечера в той избе; в вечеру стали брать по одному человеку и выводить на двор, первова капитана вывели и закололи, потом и салдат всех, по одному выводя, перекололи; каптенармус вшел раненой, просит пить, в ту избу, и тово, выветчи, закололи; а тот салдат сказывает, пролежал пот кроватью, прикрывся соломою, и ночью ушел. Другой сказывает: на 4 день после бою приехал швецкий генерал и сказал им, чтоб болные и раненые, которые не могут иттить, чтоб отбирались в одно место, обещал им дать квартеры для покою, и, отделяя, велел отвесть на особый двор дале от здоровых; потом приехал сам на тот двор и приказал их загнать в сарай, и послал двух человек, велел их переколоть. Как те два человека вошли и стали их колоть, наши салдаты, у которых были ножи в зепях, выняв, тех двух человек изрезали; увидели то шведы, бросились много и с шпагами в тот сарай, и все перекололи; толко, сказывает, 4 человека их осталось, которые пролежали под мертвыми, а вышли оне, как шведы ис той деревни поехали. А было наших салдат в том сарае слишком сто человек»

Ответов - 7

бомбардир: 305 лет назад, 13 февраля 1706 года, у Фрауштадта состоялось генеральное сражение, спустя 45 минут завершившееся переходом французских и швейцарских наемных частей на сторону шведов и паническим бегством саксонцев. Удар драбантов Карла выдержал только левый, русский фланг. Несмотря на то, что полковник фон дер Гольц, бросив своих солдат, бежал и сдался врагу в самом начале боя, под шквальным огнем недавно еще саксонской артиллерии, развернутой против них шведами, русские войска во главе с полковником фон Ренцелем, принявшим командование на себя, сражались до самой ночи, дважды переходя в контрнаступление и разрывая кольцо окружения. Лишь с наступление темноты, когда стало ясно, что Август II, стоявший с двенадцатью тысячами отборных солдат совсем недалеко от поля битвы, не подойдет (он к этому времени уже поспешно отступал на Краков), Самуил фон Ренцель приказал идти на прорыв. Вырваться из кольца удалось 1920 бойцам, чуть меньше трети, остальные, около 4000, в основном раненые, были взяты в плен и по приказу шведского командующего графа фон Рёншильда поголовно перебиты. «Швейцарцев и французов, - пишет современный шведский историк Питер Энглунд, - тотчас поставили на довольствие, велено было накормить и саксонских солдат, предложив им выбирать, расходиться ли по домам или записаться в шведскую армию, но русским не приходилось ждать никакой милости». В соответствии с приказом графа, солдаты генерала Карла Густава Рооса, назначенного ответственным за экзекуцию, окружили пленных. Затем, согласно воспоминаниям очевидца, «около 500 варваров тут же без всякой пощады были в этом кругу застрелены и заколоты, так что они падали друг на друга, как овцы на бойне, так что трупы лежали в три слоя». После прибытия на место самого Рёншильда, акция стала более упорядоченной, - солдаты Рооса уже не стреляли и не кололи наобум, а укладывали обреченных на землю «сэндвичем» и прокалывали штыками по трое зараз. Только небольшая часть «объятых ужасом русских, укрывшись среди саксонцев, попытались избежать такой судьбы, выворачивая мундиры наизнанку, красной подкладкой наружу». Но их хитрость была разгадана, и, как рассказывает еще один очевидец, «генерал велел вывести их перед строем и каждому прострелить голову; воистину жалостное зрелище!». Вместе с солдатами были убиты и офицеры, в том числе несколько немцев, в ответ на предложение Рёншильда отойти в сторону и перекусить ответивших по-немецки: «Нет, среди нас нет немцев, мы все – русские». Точное количество перебитых пленных неведомо, оценки исследователей колеблются на уровне 4000 плюс-минус, но известно, что шведские офицеры, съехавшиеся поглазеть, оживленно комментировали происходящее, аплодируюя особо удачным ударам. «Забыв о своем бедственном положении, - вспоминает Томас Аргайль, шотландский капитан, бившийся вместе с русскими и взятый в плен раненым, - я решился приблизиться к фельдмаршалу и именем Господа напомнить ему о человечности и законах войны. Снизойдя до ответа, сей рыцарь снегов объяснил мне, что ни человечность, ни законы войны не распространяются на животных, каковыми были, есть и останутся русские. Впрочем, добавил он, если на то есть мое желание, я могу разделить их участь. Признаюсь, малодушие мое возобладало над совестью, и я предпочел умолкнуть». О, эти русские... А потом было потом. Из тех солдат, которым посчастливилось уйти из-под Фрауштадта, был сформирован полк под началом Самуила фон Ренцеля (никому другому солдаты не подчинялись «даже и под угрозой порки и расстрела»). В августе 1706 года саксонская армия, так больше и не попытавшись драться, отступила в Австрию, где и была интернирована, однако русский полк отказался сложить оружие. После чего фельдмаршал фон Шуленбург «сложили с себя всякую ответственность за русских», а курфюрст Август заявил, что «русские должны быть переданы для удовольствия его величеству Карлу, коль скоро он того настойчиво требует». На офицерском совете было решено пробиваться в Россию, «хотя бы союзники и станут тому препятствовать». Этот поход длился шестнадцать месяцев, согласно рапорту, «через разные тракты через Бранденбургскую и Цесарскую землю того ради, что в Саксонии и в городы пускать не стали и провианту не дали вовсе». Позже за проявленную доблесть полковник фон Ренцель был произведен в генерал-майоры, а потом и в генерал-лейтенанты, затем отличился героизмом при Полтаве и принял участие во взятии Риги. Иоганн Рейнгольд фон Паткуль, более года просидев под арестом и наотрез отказавшись перейти на службу к Августу, был, согласно сепаратному Альтранштедтскому миру и вопреки многократным протестам Петра, передан шведам и по приказу Карла «как изменник Европе» колесован и четвертован. Фельдмаршал фон Рёншильд и генерал Роос за Фрауштадт были награждены по-королевски, затем оба попали в плен под Полтавой (причем генерал, - о судьба, - пленен лично Самуилом фон Ренцелем). Оба прошли по улицам русской столицы во время триумфального шествия, устроенного Петром I в ознаменование победы, оба получили солидный пенсион «на проживание» и оба благополучно вернулись домой, - фельдмаршал в 1718-м, по «особой просьбе шведского правительства во имя человеколюбия», а генерал в 1721-м, после заключения Ништадтского мира. Правда, до родного Стокгольма Карлу Густаву Роосу добраться все же не удалось: заболев по пути, он умер в Або, так и не повидав семью, но оставив заметки, вскоре изданные под названием «Воспоминания доброго и честного шведского солдата о храбрых сражениях, горестном пленении и ужасных муках, испытанных им, а также его друзьями, в стране жестоких диких варваров».

бомбардир: "В битве при Фрауштадте обнаружилась непонятная, истинно звериная жестокость шведов именно относительно русских. Ведь в этой сборной армии саксонского генерала Шуленбурга, потерпевшей такой разгром, были и саксонцы, и поляки, и даже французы, служившие в саксонской армии, и, наконец, русские. После своей победы (3 февраля 1706 г.) шведская армия брала в плен всех, кто не был убит и не успел бежать. Всех, кроме русских! "Россияне також многие побиты, а которые из солдат взяты были в полон, и с теми неприятель зело немилосердно поступил, по выданному об них прежде королевскому указу, дабы им пардона (или пощады) не давать, и ругателски положа человека по 2 и по 3 один на другого кололи их копьями и багинетами (штыками. — Е. Т.). Таким варварским способом шведы истребили 4 тыс. обезоруженных русских пленных после боя". Е. В. Тарле, "Северная война и шведское нашествие на Россию"

бомбардир: Шведские военнопленные в Сибири http://scepsis.ru/library/id_725.html Пленных содержали как ссыльных, а не заключённых. Через свой Фельд – Комиссариат, во главе с вышеупомянутым графом Пипером, они получали деньги из Швеции (кстати, королевское правительство платило неохотно и нерегулярно). Занимались торговлей и ремеслами. Свободно совершали религиозные обряды. Пленных охотно брали на русскую службу, гражданскую и военную, даже с повышением в чине и с оговоркой, что «против шведского короля не будут посланы». Многие соглашались, женились на русских, некоторые и православие принимали. А если и терпели лишения, то положение победителей мало чем отличалось: капитан Петр Клочков жаловался, что из-за недофинансирования прогонными деньгами «умирает голодной смертью на Вологде» вместе с подопечными шведами. Тут уже русская бюрократия подсуетилась. Переселение в Сибирь связывают с заговором 1711 года: пленники хотели взбунтовать драгунские полки и с ними пробиваться в Польшу. Кстати, наказания заговорщиков, по тем временам и по характеру Петра, просто несерьёзные. Но Галина Шебалдина подвергает сомнению причинно-следственную связь: высылка на Восток начинается раньше, и логичнее связать её с очередной войной – турецкой - угрожавшей вторжением в центральную Россию с юга, ну и со старой традицией – использовать военнопленных для освоения диких земель. Грамотные, искусные в науках и ремёслах шведы представляли идеальный контингент. Подчёркиваю: автор не пытается переписать историческую драму в пастораль. Уже после Ништадтского мира, когда пленные получили свободу, многих под разными предлогами удерживали, требуя доработки «урочных лет», разрушая смешанные семьи (православных жен и детей не пускали к иноверцам). Конфликты с местным населением – и ведь не столько из-за «менталитетов», сколько из-за того, что на это население возлагались дополнительные повинности по содержанию пленных. А жизнь была трудная и страшная для всех. В Тобольске большой пожар 1712 года вызвал беспорядки, жертвами толпы стали 6 шведов. Но порою и сами они были хороши. Карл Фолкерер заходит в церковь с собакой. Капитан Стакелберг русских солдат «не только бьёт кулаком, но и дерёт платье, а также на руках его из мытни в избу велит тащить». И всё-таки главное для истории – не эта криминальная хроника, а то, что в том же Тобольске, в 1715 году, драгунский капитан Курт фон Врех открыл школу для шведских и русских детей, позже там появились больница, аптека и <…> кукольный театр. Там же, в Тобольске, из шведов, перешедших на царскую службу, был сформирован драгунский эскадрон. Между прочим, когда пленных отпустили на родину, местные власти не просто переписали на себя школу и больницу, но выплатили за них 150 рублей (большие деньги). Филипп Страленберг составил карту Сибири, о которой, по его собственным словам, европейцы тогда знали не больше, чем ханты о Германии. Лоренц Ланг совершил 5 путешествий в Китай и дослужился в Иркутске до вице-губернатора. Таких примеров просветительской, геологоразведочной, кораблестроительной и прочей полезной деятельности подданных короля Карла в книге приводится много, так что и им причитается толика нашей сегодняшней благодарности за бюджет, который прирастает ресурсами Сибири.@ Самореализация русских пленных в Швеции - если слухи не врут, то Бецкой (вельможа времен Екатерины) был внебрачным сыном шведской аристократки которую успешно соблазнил пленный князь Трубецкой. Русский посол в Швеции арестованый в начале войны, успешно переправлял Петру донесения о намерениях шведских войск (какие лопухи сидели в шведскиз спецслужбах трудно даже вообразить)


бомбардир: По сути уже все ответили. И про тюремные условия, которые едва не позволили, значительному числу пленных бежать и только случай раскрыл заговор. И про шведскую церковь и школу в Тобольске. И денежное довольствие пленных было аналогично окладу соответствующих русских чинов. Более того, семьям шведских офицеров было разрешено приехать в Россию, где им также выплачивалось пособие. Жены офицеров и дети старше 10 лет получали половину оклада мужа (отца), а детям, не достигшим указанного возраста, выдавалось по 4 денги в сутки. Пленным офицерам и членам их семей предоставлялась возможность заниматься в России различными видами ремесел, наниматься в учителя, гувернеры, пользуясь чем, некоторые пленники даже пооткрывали в русских городах герберги. Пожалуй, единственное, в чем Правительствующий Сенат их ограничил, так это запретил торговать пивом, вином, медом и табаком. Шведы, принявшие православие и поступившие на русскую административную и военную службу, получали такие же размеры денежного и хлебного жалованья, как и природные россияне, а во многих случаях и более. Незначительная часть пленников была передана частным лицам: дворянам, купцам, ремесленникам, которые обеспечивали их питанием за свой счет. 24 октября (4 ноября) 1709 года был объявлен указ Петра I, предписавший губернаторам отправлять в Швецию тяжелораненных пленников: на путь следования они обеспечивались необходимым количеством продовольствия и медикаментов. Из Швеции со временем перестали поступать деньги на содержание собственных военнопленных, и России пришлось полностью взять их обеспечение на себя. Так, корнет В.А. Эннес, проживший 13 лет в Тобольске и ведший там дневники, изданные затем его внуком в Стокгольме в 1818—1819 гг., писал, что за 7 лет плена он получил от своего государства только 60 талеров серебром. А случаи, когда пленные офицеры возглавляли казенные заводы? У истоков Перми стоит капитан Берглин.

бомбардир: http://www.admhmao.ru/politics/Fond_Men/news.htm Несколько десятков пленных были распластаны калмыцкими саблями по приказу Меншикова: «А которые были взяты драгуны и рейтары, и тех всех калмыки после той потребы прирубили, понеже о том такой указ им от нас был дан. Переметчики сказывали, что подлинно, в тое потребу убито 600 человек драгунов и рейтар, в том числе несколько офицеров, понеже такая в их войске конфузия была, что ежели бы драгуны наши подоспели, то б, конечно всех прирубили. А поляков всех числом было 13000 человек», — писал, преувеличив силы врага, Данилыч 7 октября 1706 г. Практиковавшейся тогда всеми воюющими сторонами расправой с пленными Меншиков, возможно, намеревался сбить гонор с приверженцев Лещинского. В Могилеве Карл XII оставил около 40 больных солдат . Пленные из «природных шведов» ценились высоко, однако при общем отступлении и переоценке вражеской угрозы приходилось идти на крайние меры — взрывать стены Дерпта, депортировать оттуда и из Нарвы жителей, разорять свою и чужую землю и даже предусматривать подрыв Храма Василия Блаженного ради создания зоны обстрела из Кремля. Возиться с четырьмя десятками хворых каролинцев Бартенев не стал. Очевидно, по наводке могилевцев он собрал их «в кляштор» (католический монастырь) и спалил заодно с городом . Сожжением Могилева русские заставили Левенгаупта пойти севернее к Шклову.

бомбардир: «Россияне також многие побиты, а которые из солдат взяты были в полон, и с теми неприятель зело немилосердно поступил, по выданному об них прежде королевскому указу, дабы им пардона (или пощады) не давать, и ругателски положа человека по 2 и по 3 один на другого кололи их копьями и багинетами» (Журнал Петра Великого. Ч.1 стр. 134) – Тарле.

FOMA: Я потом выложу другие материалы, но принцип такой же.



полная версия страницы